Кузен Марк - Страница 19

* * *

На следующее утро Селеста проявила невиданный интерес к лесоводству и потребовала от отца, чтобы тот отвез ее в лес. Молодые люди позавтракали еще до того, как девушки встали, и отправились на работу в соседние владения. Однако, увертка Селесты никого не ввела в заблуждение.

— Девочка моя, — попытался урезонить ее отец, — боюсь, ты будешь отвлекать их от работы. Ведь наши гости приехали сюда, чтобы поработать в угодьях мосье Бонвиля.

— Но я хочу посмотреть, чем они там занимаются, — настаивала Селеста. — Подумать только! Все эти "волки", "хлысты"..! Какая прелесть. В ее карих глазах загорелись озорные огоньки. — Я просто уверена, что они с радостью ненадолго прервут работу, чтобы поздороваться со мной!

В конце концов, она все же настояла на своем и укатила вместе с отцом со двора на стареньком "рено". Дамарис предпочла остаться дома. Она вдруг поняла, что ей совсем не хочется наблюдать за тем, как Селеста будет прибирать Кристиана к рукам. Конечно, она пыталась убедить себя в том, что ревновать глупо да и бесполезно. Селеста имела полное право обольщать Кристиана. Дамарис же была несвободна. А значит, она не могла позволить себе кокетничать с посторонним мужчиной и тут же поспешила убедить себя в том, что ей это совершенно не к чему.

Специально для гостьи мадам устроила небольшую экскурсию на кухню, где, как выяснилось, она по большей части собственноручно готовила самые изысканные блюда. Здесь ей помогали две деревенские девушки, еще не успевшие вкусить прелестей жизни в большом городе. Кухня представляла собой просторный зал с каменными сводами, похожий на склеп, в одном из углов которого была установлена электрическая плита. В огромном очаге — куда наверняка могло уместиться сразу полдерева — весело потрескивая, пылал огонь. Уж в чем, а в дровах в Вальмонде недостатка не было. Но Дамарис быстро покинула недра этого мрачного склепа и отправилась в сад. На запущенных клумбах, за которыми, судя по всему, уже давно никто не ухаживал, беспорядочно росли желтые и белые нарциссы и ирисы. Дамарис была в зеленых брюках и темно-зеленой длинной рубашке, и сама была очень похожа на цветок — стройный бронзовый тюльпан. Спустившись по каменным ступенькам на нижнюю террасу сада, она оказалась на лужайке, откуда открывался великолепный вид на лес; по обеим сторонам лужайки тянулись к небу стройные кипарисы, на фоне которых виднелись потемневшие статуи, с которых уже давным-давно облезла краска. Здесь же находились непролазные заросли из беспорядочно разросшихся розовых кустов, которые тоже не мешало бы привести в порядок. Видимо, забота хозяев о саде выражалась лишь в скашивании травы и наиболее злостных сорняков, деревья же и кустарники росли так, как им заблагорассудится, и некогда ухоженный старинный сад приходил в упадок. Оказавшись в дальнем конце лужайки, Дамарис обнаружила еще один пролет каменной лестницы, ведущей вниз, склон по обеим сторонам от которой был выложен камнями, сквозь которые сочился тоненький ручеек. Ступеньки переходили в узкую дорожку, скрытую от замка каменной стеной, а ручеек заканчивался крохотным водопадом, впадавшим в небольшой искусственный пруд, где среди темно-зеленых листьев лилий плавали золотые рыбки.

— Какая прелесть! — вслух воскликнула Дамарис.

— Более цивильно, чем в Рейвенскрэге?

Она вздрогнула от неожиданности. По вымощенной булыжником дорожке, направляясь к ней, шел сам Кристиан Тревор.

— Но… разве вы не в лесу? — пролепетала она, совершенно сбитая с толку его внезапным появлением.

— Это не обязательно, — ответил он. — Бедняга Дон вкалывает, как проклятый, а я вполне могу позволить себе немного отдохнуть. Может быть, присядем? — Он указал на одну из скамеек, устроенных в нишах каменной стены. Дамарис скромно присела на краешек скамьи, озорно улыбнувшись при мысли о Селесте, трясущейся по ухабистой проселочной дороге в стареньком "рено" ради встречи с человеком, который сейчас был рядом с ней.

— Чему радуемся?

— Ничему. Просто мосье де Вальмонд и Селеста поехали в лес, чтобы проведать вас.

Их взгляды встретились.

— Они застанут там Дона, — ответил он. — Он будет рад и с удовольствием покажет им плоды своего труда.

Бедняжка Селеста, подумала Дамарис, и поспешно отвела глаза. Пристальный взгляд этих голубых глаз вносил смятение в ее душу. Кристиан же продолжал разглядывать ее, и она почувствовала, что краснеет.

— Интересно, в этом пруду водится рыба? — нервно спросила Дамарис.

— Ты же уже знаешь, что она там есть. Ну и как тебе в школе? Нравится?

— Откуда вы знаете, что я там учусь? — недоуменно спросила девушка.

— От мосье и мадам. Весь вечер накануне вашего приезда они только и говорили об этом уникальном заведении мадам Лебрен, равных которому нет в целом мире; и о том, как вам повезло, что вас туда приняли. Должен признать, что ваша наставница, кажется, неплохо с тобой поработала.

— Вообще-то, я и прежде не имела ничего общего с той маленькой оборванкой, которую вы встретили на морском берегу, — ответила она. — И мадам Лебрен тут совершенно не при чем.

— Вот как? Но теперь ты владеешь хорошими манерами, умеешь держать себя. Какая жалость, что в Рейвенскрэге некому будет оценить это по достоинству, не так ли? Или ты не собираешься возвращаться туда?

— Ну конечно же я вернусь.

Он изумленно вскинул брови.

— А зачем? — молодой человек ехидно прищурился. — Что, кузен Марк настаивает?

— Да, — коротко ответила она. У него была слишком хорошая память. Хотя, если сказать по совести, то ее опекуны еще ни словом не обмолвились о том, каким будет ее будущее по окончании года обучения в Швейцарии.